Интервью

На этой неделе главный врач Республиканской клинической больницы возглавил Республиканский медицинский центр. Как за 6-летний срок удалось полностью реформировать систему функционирования главной больницы республики, с какими проблемами сегодня сталкиваются медицинские учреждения Дагестана и система здравоохранения в целом, о планах по оптимизации и реструктуризации работы РМЦ и о многом другом Ибрагим Магомедов рассказал в интервью «МИ».

– Ибрагим Уцумиевич, до возвращения в Дагестан вы жили в Татарстане, где с 2001 года были главным врачом онкодиспансера в Набережных Челнах. В конце 2012-го вас пригласили возглавить Республиканскую клиническую больницу. Как вы принимали решение вернуться, легко ли оно далось?

– Приглашение мне было прислано почти за два года до того, как я принял решение сюда переехать. Переезд случился достаточно внезапно. Будучи в отпуске здесь, я получил приглашение от министра (экс-министр здравоохранения РД Ильяс Мамаев. – Прим. «МИ») прийти на разговор и мне было объявлено, что президент республики (Магомедсалам Магомедов. – Прим. «МИ») поручил быстро решить вопрос по кадрам здравоохранения. А до этого президент общался с руководителями других регионов, в частности, Татарстана. В общем, получилось так, что этот процесс ускорился, тем более что задачи были актуальны, поставлены, надо было их решать.

ЗАРАБОТАЛИ И ВЛОЖИЛИ В РКБ 500 МЛН РУБЛЕЙ

– Ни для кого не секрет, в каком состоянии находилась Республиканская клиническая больница еще несколько лет назад. Как за этот относительно небольшой шестилетний срок удалось изменить внешний облик больницы, сделать ремонт, благоустроить территорию и вообще поменять принципы работы в главной больнице республики?

– Состояние РКБ было, мягко говоря, грустным. В течение 2,5 месяца мы составили программу реструктуризации и модернизации работы в нашем медучреждении и провели ее в виде краткосрочного закона через Народное Собрание РД. Но денег на это не оказалось, и среди 33 программ стоимостью свыше 7 млрд рублей, которые были прекращены, была и программа по модернизации работы в РКБ.

Тем не менее все последующие годы, реорганизовав работу, зарабатывая дополнительные деньги именно на оказании услуг атестованным сотрудникам Министерства обороны, МЧС, ФСБ, УФСИН, оказывая платные услуги населению, экономя огромные деньги, которые раньше шли на погашение различных платежей, в значительной части коммунальных и т.д., мы в течение этих 5-6 лет заработали и вложили в больницу более 500 миллионов рублей. Плюс к этому каждый год мы на 35-45 млн рублей оказывали услуги гражданам, не зарегистрированным на территории Республики Дагестан. Это так называемые межтерриториальные расчеты. Все эти деньги мы ежегодно вкладывали в инфраструктуру больницы. Имейте в виду, что ежегодно 25-30 миллионов из этой суммы мы отдавали на выплату заработной платы. С этих 30 миллионов 4 млн как минимум – это подоходный налог в местный бюджет. То есть коллектив больницы, в котором работает свыше 22 тысяч человек, сделал все, что нужно было сделать: не потратил ничего лишнего, заработал и сэкономил деньги, спонсировал регион на такую сумму и сам преобразился за эти 6 лет. Он стал светлее, чище, радостнее, квалифицированнее, и это самое главное, даже не стены, не оборудование.

Мы стали оказывать высокотехнологичную помощь, делать более тысячи высокотехнологичных операций в год, 15 тыс. операций хорошего качества там делается сейчас ежегодно. Только 0,2% у нас есть замечания экспертизы по качеству медицинской помощи.

Сделано очень много. Удовлетворение от выполненной работы огромное. Мы работали чисто, честно, и не я один, а весь коллектив вложил туда свою душу.

– Добиться реализации любого плана, тем более где надо начинать работать по-новому, очень сложно...

– Каждый день был мобилизован весь коллектив. У каждого подразделения был свой план на месяц, на неделю и на день. И каждый сотрудник был связан со мной и с руководителями своих подразделений посредством электронной почты, мобильной связи, видеосвязи, группы в WhatsApp. Взаимодействие было моментальным, никто ни с какими бумажками или на совещания не бегал. И у нас было заведено правило – два раза мы одно дело не доделывали, делали только один раз: сказано – сделано.

РЕСПУБЛИКА НЕ ВЛОЖИЛА НИ РУБЛЯ

– Отличается ли уровень оказания медицинских услуг больным в дагестанских больницах от медучреждений других регионов, где вам приходилось работать, в частности, в Татарстане?

– Если говорить за 2012 год, то тогда в РКБ заработная плата у врачей была меньше в 4,5 раза, чем сейчас, у медсестер – в 3,5 раза, у младшего медперсонала – меньше в 4,2 раза. В 2012 году общее положение по здравоохранению, например, в Татарстане, где населения всего на 700 тысяч больше, чем у нас, консолидированный бюджет здравоохранения – это ФОМС и средства, вложенные из региона – составили 44 млрд рублей. У нас – ровно половина. То есть мы не имеем возможности вкладывать в здравоохранение из регионального бюджета, потому что он дефицитный. По ФОМСу мы тоже недофинансируемся, к сожалению. Соответственно, и уровень здравоохранения тоже совершенно другой.

В РКБ в Казани за последние 7 лет вложили почти 4 млрд рублей. У нас ни одного рубля не вложили, но «модернизацию» провели. У нас, видимо, «умнее» и «эффективнее» были менеджеры, которые занимались народным хозяйством. Но менеджмент меняется. Надеюсь, будет больше налоговых сборов, будет более эффективная экономика, а значит, более успешная социальная политика.

– То есть сегодняшнее финансирование дагестанской системы здравоохранения, на ваш взгляд, недостаточное?

– Нельзя сказать, что оно недостаточное, потому что его вообще нет. Мы финансируемся чисто на лечебный процесс. На то, чтобы поддержать инфраструктуру: на ремонт, приобретение оборудования и т.д., денег у республики нет. В ФОМСе предполагаются некоторые средства на определенные виды этих услуг и мероприятия, но их, конечно, не хватает. Операционный стол на них купить нельзя, ничего дороже 100 тыс. рублей тоже приобрести нельзя, ремонт сделать нельзя. У нас огромное количество оборудования с большим амортизационным износом – об этом говорит сегодня и наш министр Джамалудин Алиевич (Джамалудин Гаджиибрагимов, министр здравоохранения Дагестана. – Прим. «МИ»). По крайней мере, у него есть настрой более рационально использовать хотя бы те деньги, которые имеются в ФОМСе, направить их значительную часть для людей в государственные учреждения, чтобы население не бегало по частным клиникам и не платило за это деньги.

О ЗАРПЛАТЕ МЕДИКОВ, ПРОВЕРКАХ КОРРУПЦИИ

– Прощаясь с коллективом РКБ – и в нашем разговоре вы тоже об этом упомянули – и говоря о том, что сделано за эти годы, вы сказали о заработной плате медперсоналу, которую удалось поднять в несколько раз. Как вы считаете, платить достойную зарплату медикам – это единственный способ положить конец коррупции в дагестанской медицине?

– Называть коррупцией то, что врачу принесли коробку конфет и бутылку коньяка... Я не думаю, что это коррупция. Могу сказать про РКБ. Этих явлений там сейчас практически нет. Все, кто там работает, считают ниже своего достоинства зависеть от того, что кто-нибудь что-нибудь им принесет, или чтобы сказать больному человеку, находящемуся в беде: «Если ты мне что-нибудь дашь...» Ну, нет там сейчас таких людей, настолько опущенных.

Вы знаете, когда властями ставится вопрос о борьбе с коррупцией, медперсонал становится самым беззащитным звеном в этой цепи за счет того, что на них можно «наехать». На основании оговора, анонимки или того, что один раз кого-то поймали за 5 тысяч рублей – уже успех у людей, которые борются с коррупцией, есть.

Ну, нет у нас лишних денег. К примеру, в этом учреждении (Республиканский медицинский центр. – Прим. «МИ») 80% средств уходит на заработную плату. Еще нужно купить медикаменты, накормить больных... «Воровать» ничего не остается.

В Республиканской клинической больнице на выплату заработной платы персоналу уходит 55-60%. При этом в РКБ бывают тяжелейшие больные. Там 55 реанимационных коек. Они каждый день все заняты тяжелейшими больными! Ежегодно 168 миллионов рублей уходит на реанимационных больных. А вы знаете, что по всей России деньги на эти расходы в тарифе не заложены, и это неправильно. Если из 100 человек, лежащих, к примеру, в кардиологии, 30 окажутся в реанимации, больные, лежащие в реанимации, лечатся за счет общих тарифов на эти сто больных. Это большая нагрузка.

Также очень тяжелая нагрузка на РКБ в виде родильного дома, куда собираются самые тяжелые пациентки. Огромное здание, которое тоже надо обогревать. С 2012 года, несмотря на то, что росли тарифы, росла потребность в электроэнергии, тепле и т.д. За прошедшие пять лет РКБ в два раза снизила коммунальные расходы. Но никто же спасибо не говорит за это. Ни один проверяющий не спрашивает: а вам додали деньги из ФОМСа или не додали? Он спрашивает: почем купили картошку?

Очень много проверок. Во всех организациях проверяющие почти каждый день. Слава Богу, мы от них ни разу не пострадали. В один год министр жаловался, что у него было только пять дней без проверок. В какой-то год у нас тоже была такая же ситуация – лавина проверок.

Если говорить о том, как победить коррупцию, я считаю, что нужно все, что мы делаем, перевести в электронный вид. На предыдущем месте, работая почти 20 лет руководителем, у меня ни разу не было выездной проверки. Проверки были все камеральные, потому что вся наша работа была в электронном виде и доступна для удаленного контроля и изучения.

Наш Глава (Владимир Васильев. – Прим. «МИ») говорил, что где-то купили шприцы по 190 рублей. Наверное, есть люди, которые злоупотребляют своими должностными обязанностями, и над этим, действительно, надо работать.

Наши шприцы (десятки тысяч в год) в РКБ мы приобретали по цене от 3 руб. 50 копеек до 4 руб. 20 коп. Шприцы за 5, 6, 9 рублей мы покупаем не так много – штук 30 в год, и они идут по специальным назначениям.

ЖЕЛЕЗНОЕ ПРАВИЛО – ЛЕКАРСТВА, ПИТАНИЕ И ПОСТЕЛЬ ДОЛЖНЫ БЫТЬ

– Проблема обеспеченности лекарствами в больницах – одна из самых обсуждаемых дагестанцами в социальных сетях. Люди часто пишут, что врачи просят больных самим приобретать медикаменты, говоря, что у больницы их нет.

– Это категорически неправильно. Лекарства надо давать обязательно. В любом правильно составленном государственном задании должно хватить денег на лекарства. Или государственное задание составлено неправильно, или закупают неправильно, или люди на месте ведут себя неправильно. Лекарств должно хватать. Как только мы начали работать, в РКБ железным правилом было, чтобы лекарства, питание и постель у каждого пациента были такие, какие должны быть. Мы в больнице поменяли все кровати, матрасы, медицинскую мебель, купили по четыре комплекта белья на каждую койку. Практически все необходимое нам удалось сделать, и мы не просили дополнительно денег в ФОМСе. Также ни одного рубля мы не получили из республиканского бюджета. Я думаю, когда Глава республики и министр требуют, чтобы были нормальное питание и медикаменты у каждого больного и достойные условия – это абсолютно справедливое требование. Если лекарств в больнице нет, значит, надо разбираться, что там происходит на самом деле: или люди не умеют работать, или воруют.

ОБ ОНКОЗАБОЛЕВАЕМОСТИ И МЕДИЦИНСКОМ ОБРАЗОВАНИИ В ДАГЕСТАНЕ

– О статистике заболеваемости онкологией в Дагестане. Многие говорят о том, что сегодня показатели числа онкобольных в республике намного больше, чем это было раньше. Вы, как онколог, что можете сказать об этом? Действительно есть тенденция к увеличению или начали лучше считать и диагностировать?

– Молодец, вы почти на все ответили. Сегодня есть очень радостная ситуация по онкологии в Дагестане. Почему? У нас в два раза ниже заболеваемость и настолько же раз ниже смертность от злокачественных образований по сравнению с другими регионами России. Отчасти это объясняется возрастным структурным составом нашего населения. У нас много детей, а дети реже заболевают онкологией. Если взять взрослое население в других регионах и у нас, у нас будут цифры лучше, но не настолько.

Наши предки жили и работали ежедневно в трудных условиях, из 13-14 родившихся выживали 5-7 детей, 8 в лучшем случае, но более крепкие. Питались только тогда, когда были голодные, не ели всего того, что сегодня люди едят. На сегодняшний день значительная часть потомков тех людей переехала в город. Многие из них ведут малоподвижный образ жизни, питаются суррогатами, ГМО и т.д. Происходит так называемая урбанизация. Мы постепенно по статистике заболеваемости будем приближаться к другим регионам. Но я, как хирург, могу точно сказать, что у нас народ крепче, чем в других регионах. У нас сильнее иммунитет, реабилитационные возможности организма и кроветворная функция дагестанцев лучше. Я имел возможность в этом убедиться, изучая людей в других регионах, включая Австрию, Германию, Францию, Израиль, Татарстан. Дагестанцы – крепкие люди, особенно те, кто живет в горах. Но это все постепенно размывается.

Нельзя говорить, что у нас сегодня большая проблема с онкологией, но то, что учреждения, которые оказывают онкологическую помощь, остро нуждаются в модернизации и расширении своих возможностей – это точно. Надо помочь онкологической службе республики.

– Вас уже неоднократно спрашивали о том, что вы думаете о медицинском образовании в Дагестане. Но, тем не менее, какова ваша оценка уровня профессионализма дагестанских медиков?

– В Дагестане есть очень много на самом деле талантливых врачей, хирургов, диагностов, гинекологов и других специалистов. У нас много ученых, у которых большие заслуги. Я два года был председателем выпускной экзаменационной комиссии на лечебном факультете ДГМУ и в этом году был в экзаменационной комиссии. Могу сказать, что в динамике положение становится лучше. Я считаю, что нынешний ректор – профессор Маммаев Сулейман Нураттинович является настоящим жрецом того, что он сейчас делает, это большое приобретение и для Дагестана, и для науки. Он замечательный врач, очень талантливый и продуктивный ученый. Он очень уважаемый в своем кругу специалистов терапевт-гепатолог. За последние два года очень многое сделано в Даггосмедуниверситете, и я думаю, что там внутри реально все меняется – и отношение студентов к учебе, и возможности учиться. Думаю, в этой связи можно смотреть с оптимизмом в будущее.

В ПЛАНАХ – ПОЛНОСТЬЮ РЕСТРУКТУРИРОВАТЬ РМЦ

– Прошли считанные дни, как вы возглавили Республиканский медицинский центр. Наверное, только входите в курс, знакомитесь с делами, но, возможно, какие-то моменты, на которых вы сконцентрируете работу в дальнейшем, вам уже очевидны?

– Первое, что я могу сказать – я вижу коллектив, который хочет и давно хотел работать. Второе – весь коллектив остро осознает необходимость перемен. Третье – здесь есть возможность полностью оптимизировать работу, никого не увольняя, ничего не разрушая.

Есть необходимость – первое – полностью реструктурировать учреждение. Второе – провести реструктуризацию управления, реструктуризацию государственного задания, оптимизировать профиль госпитализации в учреждение. Создать достойные условия для диспансеризации прикрепленного контингента – это Народное Собрание, Правительство республики, Аппарат Администрации Главы и Правительства РД. Это дорогой для государства контингент, их нужно поддерживать в здоровом состоянии. Если заболели, быстро возвращать в строй. Народу выгоднее, чтобы они работали.

– И чтобы не ездили лечиться в Москву, например...

– Если они будут ездить лечиться в Москву, здесь здравоохранение развиваться не будет. Татарстанские руководители принципиально лечатся там, где живут. С них в последнее время мы берем пример.

Также в РМЦ контингент очень уважаемых народом людей. Это ветераны войн, труженики тыла и т.д. Здесь к ним всегда очень хорошо относились, но тем не менее нужно и для них облегчить прием, пребывание здесь, создать условия для дистанционных консультаций и обследований, чтобы в некоторых случаях предотвратить необходимость госпитализации. Но если госпитализация будет необходима, ни в коем случае в этом отказано не будет.

Есть необходимость расширить диапазон оказываемой здесь медицинской помощи. К РМЦ прикреплены 5 тысяч женщин, а гинекологической службы нет. Я считаю это неправильным. Здесь можно создать прекрасные условия для этого, что мы и сделаем.

Я думаю, что, поскольку здесь контингент пожилых людей, мы будем проводить онкопрофилактические мероприятия, направленные на своевременную диагностику и т.д.

По диспансеризации у нас есть поручение министра Джамалудина Алиевича оптимизировать процесс, чтобы человек за редким исключением мог пройти ее за один день.

– Вам, наверное, будет приятно это знать. Новость о том, что вы покидаете Республиканскую клиническую больницу, чтобы возглавить Республиканский медицинский центр, в социальных сетях не вызвала ни одного негативного комментария или критики в ваш адрес, что большая редкость.

– То есть все рады, что меня оттуда сняли? (Смеется.)

Спасибо большое тем, кто писал. Я очень признателен всем. Некоторые комментарии я прочитал. На самом деле мои коллеги, которые работают в РКБ, знают, что каждый день был направлен на то, чтобы сделать это учреждение лучше. Ни один коллега друг с другом, пока я там работал, не поссорился. Мы никого не уволили, не унизили. Естественно, ко мне люди тоже относились достаточно доверительно и по-доброму. Не было никаких склок. Каждый день был направлен на труд, а это каждому человеку нравится – быть востребованным, полезным, нужным. Я очень удовлетворен той работой, которую мы с моими коллегами сделали в РКБ.